Мех про­шел, по­жалуй, са­мый длин­ный путь в ис­то­рии одеж­ды: от прос­тых шкур сог­ре­ва­ющих пер­во­быт­ных лю­дей до собс­твен­ных мод­ных ме­ховых тен­денций и ве­яний. Пер­во­началь­но мех слу­жил иск­лю­читель­но для за­щиты че­лове­ка от хо­лода, дож­дя и сне­га. Шку­ры ме­ховых жи­вот­ных бы­ли по­пуляр­ны, осо­бен­но у се­вер­ных на­родов Ев­ра­зии и Се­вер­ной Аме­рики, про­живав­ших в ус­ло­ви­ях су­рово­го кли­мата. Имен­но кли­мати­чес­кие ус­ло­вия и пов­ли­яли на тип одеж­ды.

Но про­ходи­ли го­ды, сто­летия; фор­ми­рова­ние но­вых на­ций, на­родов, го­сударств и куль­тур бы­ло не­из­бежно. Осо­бен­но силь­ные пе­реме­ны про­ис­хо­дили в Ев­ро­пе. Бур­ный рост по­лити­чес­кой и тор­го­вой ак­тивнос­ти в сред­ние ве­ка, в эпо­ху Воз­рожде­ния, при­вели к то­му, что куль­ту­ры на­родов Ев­ро­пы ста­ли ока­зывать вза­им­ное вли­яние друг на дру­га. Мех стал ак­тивно про­никать в Юж­ную Ев­ро­пу, где его ис­поль­зо­вали как ук­ра­шение или ат­ри­бут одеж­ды, а «детс­кий мех» гор­ностая при­об­рел осо­бую по­пуляр­ность.

Ме­ха всег­да бы­ли не­отъем­ле­мой частью Рос­сий­ской ис­то­рии. Рос­сия из­давна счи­талась стра­ной ме­хов, про­дажа ко­торых по­мимо сла­вы при­носи­ла ей и не­малые до­ходы. О том, что на Ру­си все хо­дят в ме­хах, Ев­ро­па зна­ла со вре­мен пер­вых кон­тактов с русс­ки­ми, то есть при­мер­но с Ве­щего Оле­га. Ког­да эти кон­такты вош­ли в ста­дию ус­той­чи­вого то­варо­об­ме­на, русс­кие ме­ха на­чали пос­ту­пать в Ев­ро­пу и ста­ли та­ким же сим­во­лом бо­гатс­тва и знат­ности, как и дра­гоцен­ности.В ис­то­рии стра­ны пуш­ни­на всег­да иг­ра­ла важ­ную роль. Изд­рев­ле на Ру­си ме­ха бы­ли важ­ным эле­мен­том. Еще в эпо­ху ран­не­го же­леза (VI­II-III вв. до н.э.) охо­та у на­селе­ния При­камья име­ла не толь­ко пот­ре­битель­ское, но и то­вар­ное зна­чение: в об­мен на пуш­ни­ну от пле­мен Юга и Вос­то­ка в край пос­ту­пали ме­тал­лы, ору­жие, ук­ра­шения. В X-XI вв. ме­ха пос­те­пен­но ста­новят­ся важ­ным то­варом. Их про­дава­ли как на внут­реннем рын­ке - на «тор­гах» и на «тор­го­вищах», так и вы­вози­ли в со­сед­ние стра­ны. Тор­говлей за­нима­лись не толь­ко куп­цы, так на­зыва­емые «гос­ти», но и бо­яре, а так­же князья. Осо­бен­но це­нились ме­ха в стра­нах Вос­то­ка, а од­ним из важ­ней­ших рын­ков сбы­та пуш­ни­ны был Царь­град (Конс­тан­ти­нополь). Ту­рец­кие вель­мо­жи очень лю­били ме­ха. Это лю­бовь и яви­лось при­чиной то­го, что в под­не­воль­ной Гре­ции лю­ди ста­ли ак­тивно за­нимать­ся этой ра­ботой и ме­ховой биз­нес по­лучил свое раз­ви­тие впер­вые имен­но в этом го­роде. Нуж­но ска­зать, что со­боли­ный (со­болий) мех на вес це­нил­ся до­роже, чем зо­лото. Пуш­ни­на бы­ла дол­гое вре­мя глав­ным ва­лют­ным фон­дом Рос­сии: на экс­порт шли ме­ха со­болей, ли­сиц, бе­лок, боб­ров, ку­ниц, гор­носта­ев, вы­хухо­лей.

Цент­ром ме­ха тор­говли в Рос­сии до XVI­II ве­ка был Нов­го­род, за­тем им ста­ла Моск­ва. В об­мен на пуш­ни­ну по­луча­ли раз­ные то­вары, в том чис­ле и се­реб­ро для че­кан­ки оте­чест­вен­ной мо­неты. Ме­ха ис­поль­зо­вались вмес­то де­нег, ими пла­тили штра­фы, по­дати, пош­ли­ну, пла­ту за про­езд, уче­ние, цер­ковную служ­бу: «Ве­щий Олег, за­во­евав в 883 го­ду древ­лян, воз­ло­жил на них дань по «чор­ной ку­не».В XII-XI­II вв. шкур­ки и ме­ховые из­де­лия час­то ис­поль­зу­ют­ся в ка­чест­ве цен­ных по­дар­ков дип­ло­мати­чес­ких по­соль­ств в раз­ные стра­ны. В XV-на­чале XVI вв. крестьяне еще пла­тили по­дати «шерстью», т.е. ме­хами (пре­иму­щест­вен­но шкур­ка­ми боб­ров и ку­ниц), а боб­ро­вые го­ны все еще иг­ра­ли за­мет­ную роль в хо­зяй­ствен­ной де­ятель­нос­ти. С XV ве­ка мож­но го­ворить иск­лю­читель­но о вы­возе мос­ковс­ких ме­хов в стра­ны За­пад­ной Ев­ро­пы, на Бал­ка­ны и в Тур­цию. «Мос­ковс­ки­ми ме­хами» на­зыва­ли пуш­ной то­вар, при­вози­мый изо всех го­родов Мос­ковс­ко­го го­сударс­тва (Мос­ко­вии).

Час­то в Рос­сии ме­хами или ме­ховы­ми из­де­ли­ями жа­лова­ли по­чет­ных гос­тей, куп­цов. Ме­хами ока­зыва­лось и под­держ­ка об­ра­щав­шихся к русс­ко­му ца­рю с прось­бой о ма­тери­аль­ной по­мощи предс­та­вите­лям пра­вос­лавно­го ве­ро­ис­по­веда­ния со­сед­них го­сударств. Так, нап­ри­мер, в 1592 го­ду из го­суда­ревой каз­ны (Си­бирс­ко­го при­каза) пра­вос­лавно­му братс­тву бы­ли вы­даны со­боля и брюш­ки со­больи на 82 руб­ля, а за­тем еще на 5 руб­лей. Иван Моск­ви­тин тор­го­вал царс­ким и сво­им «кос­ма­тым то­варом», как тог­да на­зыва­ли пуш­ни­ну, на раз­ных тор­го­вых яр­марках Ук­ра­ины, в том чис­ле и на круп­ней­шей в то вре­мя в Поль­ше Ярос­лавс­кой яр­марке, в те­чение по­луто­ра лет.

Име­ет­ся сви­детель­ство, что на Ярос­лавс­кую яр­марку он при­вез 68 со­роков со­болей, ко­торые он об­ме­нял на «шел­ко­вый то­вар». При­везен­ную пуш­ни­ну Иван Сте­пано­вич вы­менял на каш­ку (узор­ча­тая ту­рец­кая шел­ко­вая ткань) раз­ной расц­вет­ки, ат­лас. Сох­ра­нилась «рос­пись мяг­кой рух­ля­ди» с ука­зани­ем ее це­ны при отп­рав­ле­нии в 1666-1667 гг. в Поль­шу русс­ких лю­дей Бог­да­на Фи­латьева и Афа­насия Бо­рисо­ва, яв­ля­ющих­ся куп­ца­ми. Сре­ди этих то­варов пе­речис­ле­ны со­боля, ли­сицы чер­ные и чер­но-бу­рые, гор­ностаи. Русс­кие ме­ха поль­зо­вались боль­шим спро­сом и сре­ди ук­ра­инс­ких го­рожан. Они при­об­ре­тали на­ибо­лее охот­но ме­ха со­болей, гор­ностая и из­де­лия из них. В до­кумен­тах ук­ра­инс­ко­го про­ис­хожде­ния ме­ха час­то на­зыва­ют прос­то «мос­ковс­ким то­варом», ча­ще все­го под­ра­зуме­вая со­больи ме­ха, ко­торые по­купа­ли ре­мес­ленни­ки це­ха ме­хов­щи­ков (шор­ни­ков).

Из­го­тов­ле­ние из­де­лий из русс­ких ме­хов ве­лось не толь­ко це­ховы­ми мас­те­рами, но и вне­цехо­выми, что по­рож­да­ло спо­ры меж­ду ни­ми. В 30-40 гг. XVII в. це­ховые ме­хов­щи­ки го­рода Ль­во­ва, же­лая сох­ра­нить мо­нопо­лию на из­го­тов­ле­ние из­де­лий из ме­хов и тор­говлю «кос­ма­тым то­варом», при­вози­мых из Моск­вы, ве­ли борь­бу с вне­цехо­выми ре­мес­ленни­ками. В жа­лобе 50 це­ховых ре­мес­ленни­ков-ме­хов­щи­ков («куш­не­ров») выс­ка­зано тре­бова­ние, что пос­коль­ку «со­боля яв­ля­ют­ся вып­равнен­ным (вы­делан­ным) то­варом, они долж­ны про­давать­ся со­рока­ми и толь­ко ме­щана­ми или ме­хов­щи­ками це­ха куш­нерс­ко­го и толь­ко ль­вовс­ким». Вы­делан­ные ме­ха со­боля, гор­ностая, при­вози­мые из Моск­вы, долж­ны бы­ли по­купать на про­тяже­нии де­сяти дней у при­ез­жих мос­ковс­ких куп­цов («гос­тей»), а не у пе­рекуп­щи­ков. Ль­вов, как круп­ный тор­го­вый центр, имел «пра­во скла­да» русс­ких ме­хов, от­ку­да ль­вовс­кие куп­цы экс­пор­ти­рова­ли русс­кие со­больи и дру­гие ме­ха в поль­ские го­рода и за гра­ницу: Мол­да­вию, Ва­лахию, на Бал­канс­кий по­лу­ост­ров, в Тур­цию, Ита­лию, Ни­дер­ланды.

Час­то ук­ра­инс­кие куп­цы ез­ди­ли в Рос­сию спе­ци­аль­но для за­куп­ки «кос­ма­того то­вара». За­час­тую за­куп­ленные в Рос­сии ме­ха тут же об­ме­нива­лись на дру­гие им­порт­ные то­вары: ту­рец­кие, гол­ланд­ские, не­мец­кие. Ис­то­рик Ко­тошин пи­шет: «...а при­сыла­ет­ся из Си­бири царс­кая каз­на еже­годь: со­боли, ме­хи со­болья, ку­ницы, ли­сицы чер­ныя и бе­лыя, гор­ностай, бел­ка в роз­ни и ме­хами, боб­ры, ры­си, пес­цы чер­ныя и бе­лыя, и зай­цы, и вол­ки, боб­ры, бар­сы. А сколь­ко чис­лом тае каз­ны при­дет в го­ду, то­го опи­сати не в па­мять, а ча­ять тое каз­ны при­ходу в год боль­ше шти­сот ты­сяч руб­лев». Свы­ше чем на 600 000 руб­лей пос­ту­пало пуш­ни­ны в каз­ну из Си­бири, той са­мой пуш­ни­ны, ко­торая со­бира­лась пу­тем яса­ка.

В XVII ве­ке Рос­сия ста­новит­ся круп­ней­шим пос­тавщи­ком в стра­ны За­пад­ной и Вос­точной Ев­ро­пы, Тур­цию. Ук­ра­инс­кие зем­ли в сос­та­ве Ре­чи Пос­по­литой выс­ту­пали как тран­зитны­ми ма­гист­ра­лями, так и рав­ноправ­ны­ми пот­ре­бите­лями русс­ких ме­хов. В 1697 го­ду бы­ла вве­дена го­сударс­твен­ная мо­нопо­лия, то есть иск­лю­читель­ное пра­во го­сударс­тва на по­куп­ку цен­ной пуш­ни­ны.О зна­чении пуш­но­го про­мыс­ла в раз­ви­тии Си­бири XVII ве­ка сви­детель­ству­ет и са­ма сим­во­лика ее гер­ба из жа­лован­ной гра­моты 1690 го­да: два со­боля, прон­зенные дву­мя скре­щива­ющи­мися стре­лами, и дер­жа­щие в зу­бах «ко­рону Си­бирс­ко­го царс­тва».
На­иболь­шую вы­году при­носи­ла до­быча со­болей. Этот зве­рек в боль­ших ко­личест­вах оби­тал в ле­сах За­пад­ной Си­бири, а его мех об­ла­дал прек­расны­ми ка­чест­ва­ми и не­ог­ра­ничен­ным ры­ноч­ным спро­сом.В Рос­сии пуш­ных зве­рей на­чали раз­во­дить еще в XVI­II ве­ке. Мо­лодых осо­бей от­лавли­вали и вы­ращи­вали в не­воле. Это на­зыва­лось «из­бя­ное» зве­роводс­тво. Су­щест­во­вало еще и «ост­ров­ное» зве­роводс­тво: в Си­бири и на Даль­нем Вос­то­ке зве­рей вы­пус­ка­ли на ост­ро­ва, где они разм­но­жались и их лег­ко бы­ло по­том от­ло­вить. Кле­точ­ное зве­роводс­тво на­чалось с се­реди­ны XIX ве­ка. Имен­но тог­да А.В.Марг­раф ос­но­вал «Рос­сий­ское об­щест­во хо­зяй­ствен­но­го раз­ве­дения про­мыс­ло­вых жи­вот­ных и предс­та­вите­лей ди­чи» и на­писал пер­вую кни­гу о зве­роводс­тве. Пер­вые зве­рофер­мы по­яви­лись в Мос­ковс­кой, Санкт-Пе­тер­бург­ской и То­моль­ской гу­бер­ни­ях. Там раз­во­дили се­реб­ристо-чер­ных ли­сиц, го­лубых пес­цов, со­болей, но­рок.В про­мыш­ленных масш­та­бах пуш­ным зве­роводс­твом на­чали за­нимать­ся в 20-30-е го­ды ХХ ве­ка, с раз­ви­ти­ем пуш­ных хо­зяй­ств и улуч­ше­ни­ем ус­ло­вий жиз­ни в ев­ро­пей­ских го­родах цен­ность ме­ха уже не силь­но за­висе­ла от его сог­ре­ва­ющих функ­ций. Те­перь по­яви­лась воз­можность дик­то­вать мо­ду на тот или иной вид ме­ха, пос­коль­ку «про­из­водс­тво» ме­ха ста­ло ре­гули­ру­емым яв­ле­ни­ем. Фир­мы-про­из­во­дите­ли ме­хов взя­ли в свои ру­ки оп­ре­деле­ние мо­ды на мех. Сов­ре­мен­ные вы­сокие тех­но­логии и на­уч­ные отк­ры­тия из­ме­нили мех до не­уз­но­ва­емос­ти. Его на­чали стричь, вы­щипы­вать, вы­жигать, зак­ру­чивать, со­четать с раз­ны­ми ма­тери­ала­ми, инк­рус­ти­ровать кам­ня­ми и т.д. Но­вые тех­но­логии поз­во­ля­ют не толь­ко ме­нять фак­ту­ру и струк­ту­ру ме­ха, об­легчать и смяг­чать его, но и ме­ня­ют сам под­ход к конс­тру­иро­ванию одеж­ды, из­ме­ня­ют фор­мы и объемы ме­ховых ве­щей. От се­зона к се­зону ме­ня­ет­ся не толь­ко мо­да на ви­ды ме­хов, но и мо­да на спо­собы их об­ра­бот­ки, ок­раски, на­бой­ки и со­чета­ния друг с дру­гом.